Андрей Чемеркин: Благодаря спорту я объехал весь мир

АНДРЕЙ ЧЕМЕРКИН. Заслуженный мастер спорта России. Чемпион XXVI Олимпийских игр (1996), бронзовый призер XXVII Олимпийских игр (2000), четырехкратный чемпион мира (1995, 1997-1999), серебряный призер чемпионата мира (1994), двукратный бронзовый призер чемпионатов мира (1993, 2001), двукратный чемпион Европы (1994,1995), двукратный серебряный призер чемпионатов Европы (1993,1998). Родился 17 февраля 1972 года. Подполковник милиции МВД России. Окончил Краснодарский юридический институт МВД России в 2000 году. В 1996 году награжден орденом Мужества.

 — Андрей, 18 лет в большом спорте — это много или мало?

— С одной стороны, 18 лет прошли как один день, с другой стороны, это полжизни. Вроде бы, только начал тренироваться, и уже пора заканчивать. 18 лет прошли день за днем: от сбора к сбору, от соревнований к соревнованиям, от медали к медали, от Олимпиады к Олимпиаде.

— Когда ты пришел в зал, хотел быть большим спортсменом?

— Такой мысли не было. Я по телевизору видел, как выступают штангисты. Посмотрел и посмотрел, как кино. Заниматься штангой я не думал. Во всем «виноваты» одноклассники. Пригласили меня попариться в баню, что была в зале тяжелой атлетики. Посидели, попарились, поплавали в бассейне. Так до сих пор и паримся. Скажи тогда мне, что я стану олимпийским чемпионом, ни за что не поверил бы. Я реалист. Когда мне говорят, что будет то-то и так-то, я говорю: «Сделайте минус сто, это будет реально». А когда вижу, что нереально, то какие могут быть разговоры… Даже когда мы с Никитичем готовились, и он планировал мне результат, я говорил тренеру: «Да ну, не может этого быть!» Но ехали и поднимали.

— Когда ты почувствовал, что будешь самым сильным в мире?

— Все пришло со временем.

— Успехов в спорте ты добился благодаря таланту, или они — результат упорного труда?

— Со слов тренера, все специалисты, которые впервые увидели меня на соревнованиях, отзывались обо мне как о неперспективном спортсмене. Я думаю, и у Никитича я тоже поначалу в таковых числился. Первую стипендию — питание 20 рублей — дали не мне.

— Кому же?

— Васе Болотину. Сильный был парень. Скорее всего, Никитич на него ставку делал. Я же, по-видимому, в планы тренера не входил. Но тренировок я никогда не пропускал.

— Представь себе, если бы тогда ты не пошел с ребятами париться, как бы прошли эти 18 лет?

— Даже не знаю, что было бы. Чем-нибудь занимался бы, работал бы где-нибудь. Думаю, что если бы ничего этого не было, я бы все равно «вылез».

— Была какая-то причина, предопределившая твой уход?

— Спортсмен должен почувствовать, что пора уходить. Я думаю, что я почувствовал это.

— Никитич рассказывал, что твой уход мог быть «запрограммирован» в 2004 году главным тренером Давидом Ригертом.

— Куда бы они делись, если бы я поднимал нормально? Ну, куда? Я чувствовал, что не выхожу на результат, что-то не дает: то одно, то другое… Никитич на сборы не хочет, я не хочу. Даже бильярдный шар, катающийся за стенкой, меня сильно раздражал, — уже результата не будет. Тут еще сон приснился, что у меня жизненной энергии осталось всего 0,1%.

— Стоило бы ради третьей Олимпиады пожертвовать всем, в том числе и семьей?

— До этого ведь я тоже от семьи отрывался. Надо было все отрубить. Если честно сказать, то и в Сидней я ехал не для того, чтобы что-то доказать. Прокатиться на машине только первый раз интересно, второй раз неинтересно. Не то… Попробовать плод, который ни разу не пробовал — это одно дело. Второй раз вкус будет таким же. Кстати, после Олимпиады-96 Никитич предлагал мне: «Может быть, закончим, хватит?». Но я сказал: «Нет, буду заниматься!»

— Дима Берестов в интервью признался, что хотел бы стать трехкратным олимпийским чемпионом.

— Многие этого хотят. Но на все воля божья.

— Может быть, ему подвернется удача?

— Удача?! Я видел, как он тренируется. Молодец! Но надо будет через такие заборы перелезать! Три Олимпиады выиграть будет тяжеловато. Потому что друзья-соперники тоже не дремлют. И в России, и за рубежом. Вот, к примеру, Володя Сморчков был кандидатом номер один в Афины. Казалось бы, вот она, Олимпиада, но…

— Что двигает спортсменом, когда он хочет занять высокое место и завоевать медаль? Желание кому-то что-то доказать или получить материальные блага?

— Поначалу — это спортивный интерес. Набрать какие-то очки. Потом понимаешь: а что же дальше? Надо что-то кушать. И твое дело начинает копейку в дом приносить. Хотя копейка небольшая, но все же…

— Почему копейка небольшая? Вид спорта такой? Казалось бы, тяжелая атлетика исконно наш, российский вид спорта?

— Это измученная тема.

— То, что ты сейчас имеешь, нажито благодаря спорту?

-Да.

— Доволен, что всего добился?

 — Конечно. К хорошему быстро привыкаешь. Но, прежде всего, доволен, что у меня есть семья.

— Как ты воспринял сообщение о дисквалификации на Олимпиаде в Сиднее Ашота Даниеляна?

— Спокойно. Я узнал об этом уже дома. Медаль и диплом потом прислали по почте.

— Никитич говорил мне, что диплом прислали за второе место.

— Диплом действительно за второе место, но и в МОК, оказывается, тоже ошибаются.

— Где вручили медаль?

— В Липецке, куда я был приглашен для участия в Конференции ФТАР.

— Откровенно говоря, я не помню, чтобы это было в торжественной обстановке.

— Совершенно верно, медаль мне вручили в неофициальной обстановке, в кафе.

— Ты ожидал, что тебе устроят торжественные проводы из большого спорта?

— Честно говоря, я вообще не думал, что так будут устроены мои проводы. Для меня это был праздник! Я доволен. У нас вообще не принято провожать спортсменов из большого спорта. По-моему, в тяжелой атлетике России это были первые публичные проводы.

— Чья это была инициатива?

— Главного федерального инспектора Южного федерального округа по Ставропольскому краю Александра Владимировича Коробейникова. Это он все организовал.

— Сегодняшнее твое финансовое положение успокаивает, что впереди нормальное будущее?

— Нет. Я вижу, как живут другие люди, у которых зарплата две тысячи рублей. В принципе, сейчас очень многие люди плохо живут. Жизнь не ухудшилась, но цены повысились. Раньше россияне хоть чуть дышали, сейчас же жилье и услуги сильно подорожали: в очередной раз простому люду горло пережали. От дум, как жить дальше, можно в психушку попасть. Сейчас каким-то бизнесом заниматься очень тяжело. Это раньше можно было быстро деньги сделать, сейчас уже не сделаешь.

— У тебя есть мысли, чем будешь заниматься в дальнейшем?

— Нет. Думал заняться бизнесом. Но у людей нет денег, чтобы купить мой товар. Человеку хочется купить цифровой фотоаппарат, есть хорошую колбасу, икру. Но, с другой стороны, без этого можно обойтись. Был бы хлеб насущный. Те, кто живут вольготно, не знают, как живет народ. Они же не ездят в троллейбусах, не ходят в дешевые магазины…

— Сыну Ивану порекомендовал заниматься тяжелой атлетикой отец?

— Нет, он сам пошел.

— У тебя были спонсоры, которые оказывали финансовую помощь?

— Да. Открытое акционерное общество «Азот», возглавляемое генеральным директором Виктором Ивановичем Ледовским, оказывало солидную помощь, поддерживая меня и тренера два года.

— Если не секрет, сколько получал олимпийский чемпион Андрей Чемеркин?

— Две тысячи долларов плюс премиальные по контракту.

— Получается, спорт дает человеку многое?

— За счет спорта становишься человеком. В Америке всем известно, что если ты не выходец из богатой семьи, выбиться в люди тяжело. Выбиваются за счет спорта. И становятся миллионерами. Спорт воспитывает стремление к лидерству.

— Твою собаку зовут Ронни. Как Веллера.

— Да, я назвал ее в честь моего соперника. Я ему сказал об этом, и он обрадовался.

— Ты увлекаешься рыбалкой, охотой?

— К рыбалке меня приучил Никитич. Я даже несколько удочек приобрел. Но заядлым рыбаком, в отличие от тренера, не стал. Нравится сам процесс — приятно получить удовольствие, сидя с удочкой на берегу или в лодке. У меня есть пять охотничьих ружей, но по назначению я их не использую — не могу убивать животных, рука не поднимается, жалко. Ружья предназначены разве что для стрельбы по мишеням.

— В Интернете существует сайт об Андрее Чемеркине.

— Да, неофициальный сайт существует: www.chemerkin. narod.ru.

— Почему неофициальный?

— Потому что он сделан без моего разрешения.

— Ты знаком с автором сайта?

— Да, он любитель тяжелой атлетики, мы с ним встречались и сейчас поддерживаем отношения. Данные обо мне он берет из разных источников — газет, журналов. Иногда он фотографии даже покупал.

— Что бы ты хотел пожелать сегодняшним штангистам. Как им жить дальше?

 — Спорт — это интересное занятие. Даже если не достигнешь высоких результатов, то поездишь по стране и по всему миру, увидишь, как живут люди в других странах. С детства у меня было желание объехать весь мир, и я его объехал — за счет спорта. Я и не представлял, что это возможно.

— Кого ты считаешь своими друзьями?

— Раньше я думал, что друзья — это те, с кем я был знаком с детства. Теперь я считаю, что это ерунда. Да, у меня есть друг, он живет в Канаде уже пять лет, я его сам туда отправил. Самый лучший друг — это моя жена Ольга.

Многое понимаешь, когда теряешь близкого человека. Самое тяжелое состояние было, когда уходила из жизни моя мама, я так мало для нее сделал. Перед родителями мы всегда остаемся в неоплатном долгу.

— Как ты думаешь, какое будущее у сегодняшних подростков?

— Когда видишь пацанов и девчонок, которые курят, пьют пиво и матерятся, это страшная картина. У нас в школе курили немногие, но они стеснялись и прятались, не дай бог, увидит директор или взрослые. А сейчас… Подростки никого не стесняются. Это печально.

На примере сына моего тренера скажу: даже если мастер спорта Алексей Книга и не станет большим спортсменом, то пойдет по жизни правильным путем, потому что он прошел школу спорта и закалился в трудностях. Приходят пацаны в секцию и видят, на чем ездит Андрей Чемеркин, как одевается, — все это откладывается в их сознании. А ведь Андрей Чемеркин когда-то был таким же, как и они.

Спорт — это большое дело!

* * *

Закончив интервью, Андрей пригласил меня выйти во двор. Во дворе стояли три машины, но «шестисотого», которого Андрей купил на премиальные, среди них не было.

— А где твой «Мерседес»? — поинтересовался я.

— Мы его с Ванькой разбили. Он ремонту не подлежит. Я сдал его в металлолом. Вместо «Мерседеса» у меня на выезд сейчас «Крайслер», — ребята из Америки прислали. Но он мне не нравится, в нем сидеть неудобно. На нем я езжу немного. А для семьи у меня минивен «Фольксваген Шаран» — очень удобный автомобиль, а у Оли — «Гольф». Это у меня баня. Сам построил. Несколько раз уже горела….Во дворе видите огромный камень? Многие пытались его поднять, но осилили двое: я и Руслан Балаев, который приезжал в гости.

Под навесом — большой стол. — Здесь мы отдыхаем, — перехватил мой взгляд Андрей, — жарим шашлыки. У меня многие штангисты в гостях были.

Из дома выбежали дети — Иван, Игнат и Ксения. — Вот она, наша красавица! Ксения, познакомься с дядей Володей.

Ксения приготовилась к поездке на велосипеде. — Пап, мы пошли кататься! — Давайте.

— Пойдемте к столу, — пригласил меня Андрей. Оля накрыла стол, и мы с удовольствием позавтракали.

Четыре часа пролетели незаметно.

В дом Чемеркиных заглянул Книга. — Чувствую, Владимир Анатольевич, тебе понравилось в Солнечнодольске. Оставайся еще на денек — на рыбалку съездим. На водохранилище у нас красота!

— Остался бы с большим удовольствием, но Шахты ждут…

Записал Владимир САЛТЫКОВ

 (фото из семейного архива Чемеркиных)

(журнал «Олимп», № 2 — 2005)